Детство Иры прошло в Грозном. Мягкие южные зимы, знойные яркие летние дни, природа Кавказа, пышное разноцветье в бабушкином саду… Девочка отличалась от сверстниц тем, что мало играла в куклы, а самыми лучшими ее друзьями были бумага и карандаши. Когда ей исполнилось 6 лет, родители отдали дочку в музыкальную и художественную школу: хотели определиться, что больше подойдет ребенку. Через год решили оставить в музыкальной. Решающее слово сказала бабушка. Пять лет за фортепьяно были для Ирины настоящим испытанием, она любила и любит музыку, но не собиралась посвятить ей всю жизнь. Только в восьмом классе девочка смогла убедить маму с папой в том, что рисование не просто хобби, а нечто гораздо большее для нее. Ирина очень нервничала перед экзаменом в любимой «художке», и совершенно напрасно – ее работы преподаватели нашли достойными, а еще их совершенно подкупили увлеченно горящие глаза будущей ученицы. В жизнь Иры снова пришел любимый запах туши и красок, а в душе поселились счастье и вдохновение.
После шумного школьного выпускного, в шесть часов утра от перрона грозненского вокзала отходил поезд, в котором уезжала заплаканная девочка, ее волосы все еще были собраны в замысловатую праздничную прическу. Ирина, а это была она, ехала поступать в Ленинград. Ей совсем не хотелось расставаться с друзьями, с любимым городом, но родители, желая своему ребенку только лучшего, видели ее студенткой архитектурного института.
Серые колодцы дворов, угрюмая коммуналка, чужие люди в очередях – такой тогда была воспринята Ириной северная столица. Не горя желанием поступить и понимая сложность экзаменов, она готова была к провалу! Завалила все! Кроме, разумеется, рисунка. Месяц занятий рисунком, каждый день наедине с Давидом или Герой на подкурсах Ленинградского архитектурного дал о себе знать. Вернулась. В глубине души родители были рады, что дочка снова рядом. Папа скомандовал: «Поступай-ка на наш ПГС в Нефтяной институт, будешь как мы с мамой- инженерами- строителями. Эта специальность всегда тебя прокормит,доченька. А рисовать сможешь всегда». Так и получилось: сразу стенгазеты, конкурсы политического плаката – везде первые места и призы.
После окончания института потянулись долгих три года за чертежной доской. Ирине проектирование, привязка типовых серий казались нетворческим занятием. Зато по вечерам она возвращалась домой, где ее ждала маленькая дочка и любимый муж.
Жизнь в Грозном становилась все хуже. В воздухе носилась смута, и все чувствовали, что атмосфера накалилась до предела. Продав за бесценок квартиру, Ирина со своей семьей покинула Чечню. В России никто не готовил им торжественной встречи. Потянулись страшные четыре года: без дома, без денег и работы надо было как-то выживать, растить 4-х летнюю дочь. Но Ирина не сломалась, а только стала сильнее. Конечно, о рисовании пришлось забыть. Да и как возьмешь в руки кисть, когда в душе нет радости, нет светлых эмоций, которые бы захотелось выразить, поделиться на бумаге…
Технические знания и старенький Зенит-19.
Со временем, начав новую карьеру в Аксае с инженера III категории, к 2010году Ирина занимает серьезную должность в Газпроме. Она контролирует строительство магистральных газопроводов с первого колышка до завершающего этапа. Ездит, инспектирует стройки по Ростовской области и Кущевскому району в любую погоду. Руководит участком из 10 специалистов, решает множество задач, держит в голове кучу нормативных документов. Вы спросите, как может сочетаться тонкая душевная организация художника и работа, связанная с мужиками, «железом» и требующая точности и колоссальной ответственности? Меня тоже это поразило, и я задала этот вопрос.
– Очень люблю людей, общение, четкость в работе. Мое строительное техническое образование мне очень помогает (спасибо папе с мамой!). Когда оказались в Аксае, стало что-то налаживаться, муж подарил щенка далматина. Гуляя с собакой по Мухиной балке стала чувствовать возрождение, появилось желание впитать красоту и передать! Кисть взять не могла, не было ни сил, ни времени, а вот фотографировать окружающее хотелось. Достала папин Зенит -19, журналы и справочники шестидесятых по фотоделу, провела серьезную аналитическую работу рекламы, портфолио старых и современных мастеров. Первые фотографии были не очень четкими, где-то засвеченными, но я упорно продолжала учиться. Знакомилась с художниками и фотографами. Однажды один аксайчанин, по всему- специалист фотодела, посмотрев мои работы, сказал: «Я вижу, что вы что-то пытаетесь сделать, но поверьте моему опыту – у вас ничего не получится. Вот у меня Nikon за 80 тысяч! А у вас-то…Зенит…». Это меня только подстегнуло. Как-то узнала о Толяне, державшем точку с б/у фотоаппаратурой на Центральном рынке. Чего только не было на его прилавке: практически любая советская и зарубежная сменная оптика: телевики, широкоугольники, кольца, штатники разных годов выпуска.
Следующим встал вопрос, где мне найти того, кто сможет качественно проявлять и печатать мои пленки. Их мне уже портили плохой проявкой! Путем отбора и сравнения, я видела, что надежда есть! Настоящим творческим счастьем считаю свое знакомство с потомственным хозяином «Дома фото» на ул. Чехова 106, Александром Свириным, Печатником с большой буквы! И вот тогда, в 2002-м у меня стало получаться! Появилась вера в себя, Зенит, сменную оптику и справочники!– рассказывает Ирина и достает из папок потрясающие снимки. – Смысл качественной аналоговой фотографии в том, что если ее увеличить до больших размеров, она будет все такая же четкая, «зерно» не проявится. Вот макросъемка- бабочка Голубянка Аргус. Я за ней долго по пригоркам Мухиной балки гонялась, но вдруг она села на подходящую травинку и позволила мне провести настоящую фотосессию! Так же с ящерицей- ждала меня на листе.»
Снимки Ирины не только хороши в техническом плане. Это настоящие произведения искусства: укутанные туманом загадочные стволы, восточный ковер из ярких осенних листьев, цветы в капельках бриллиантовой росы, степное разнотравье и веточки в серебряной ледяной корочке. Эти первые работы пользовались большим успехом у друзей и коллег. Ирина никогда прежде не думала, что фотографии можно продавать, но люди шли, заказывали и были готовы за это платить. На полученные деньги она покупала расходные материалы и печатала новые фото. Готовилась к выставке — была приглашена провести фотовыставку в студии «Эксперемент» в парке Горького. Рубеж был взят! Но выставка не состоялась из-за срочного крупного Объекта и начавшегося обучения.
Ростовские подворотни.
Постепенно жизнь Ирины и ее семьи наладилась, появилась работа и жилье. Напряжение тяжелых лет отпустило, прошел страх, и душа потянулась к живописи.
– Я к тому времени уже «заболела» старым Ростовом. Знала с детства, что Ростов- очень красивый город (папа часто был здесь в командировках). Как-то оказалась на старых улочках, ведущих к Дону, и уже потом стала использовать любую возможность пробежаться по ним с камерой. Привлекали старые стены, двери, колоритные подворотни. Кстати, у меня получился целый цикл фотографий старинных ростовских дверей. Но постепенно я стала с горечью замечать, как исчезают некоторые любимые объекты. Решила пройти и записать их адреса. Для точности. Обнаружилось, что многие двери уже только в памяти горожан или на пленке! Бездушное железо заместило исчезающую красоту. Сердце до сих пор щемит от потери двери на Пушкинской 30, Станиславского 126… А рядом с М-галереей на Пушкинской снесен старый дом с чудесной голубой дверью – ярким представителем ростовского модерна…Теперь там стоянка. Муниципальные службы, проводя ремонты, как будто не ведают о ценности объектов. У меня появилось желание показать исчезающую красоту города в деталях, привлечь внимание людей, и я начала рисовать и выкладывать в фейсбуке по просьбам многочисленных сочувствующих.
Замыслы .
Чтобы воплотить свои замыслы, мне интересно использовать разные материалы. Например, в серии работ, посвященной старым стенам, я использую масло и акрил, очень люблю графику с акварелью, с детства уважаю белила на тонированной бумаге. Конечно, пейзажи пишу тоже, но Ростов не отпускает меня. Вижу в любимом городе неисчерпаемый источник вдохновения и вынашиваю кучу идей. Моя задача – принести хоть какую-то пользу городу, показав горожанам и гостям, как прекрасны его уголки, находящиеся на грани исчезновения.
У Ирины есть свой секретный материал, благодаря которому фасады зданий на ее картинах объемны, а старые стены шершавы на ощупь. Кстати, некоторые работы из цикла «Старые стены» был отмечен работниками музея Изобразительных искусств на выставке «Город, который я вижу».
– Мне нравится, что за новыми фасадами современного Ростова видны стены, сложенные более ста лет назад. Они всегда неизменны, но в то же время иногда «горят» и оживают под лучами солнца, как лица стариков, наблюдающие за молодыми…
На одной из работ Ирины (акрил) образ Ростова собирательный: она разместила в одной композиции узнаваемые фасады, балконные решетки, ворота. Результат- город получился сказочный и прекрасный.
Я обычный человек, и не имею представления о художественных стилях, техниках и направлениях, но когда смотрю на картины Ирины Мотыкальской, то меня охватывает странное чувство: счастье, свет, тепло, спокойствие и совсем чуть- чуть тихой грусти. Может быть, это и называется сила искусства?…..
С нетерпением ждем новых работ!